Как бы вы отреагировали, если бы однажды, придя в зоопарк, в вольерах, наравне с волками, медведями, львами и тиграми, вы бы увидели людей...самых обычных людей, точно таких же, как и вы сами? Наверняка бы удивились и сочли бы эту затею очередным перфомансом или чьей-то злой шуткой. А вот в Европе и США начала 20 века подобные явления были, так сказать, в порядке вещей.
"Что за дикость?" - возмутитесь вы. "Ничего особенного. Просто ещё одна страница истории колониальной эпохи", - отвечу я.
Жил-был на свете, а точнее, в германском Гамбурге, Карл Хагенбек, предприниматель и коллекционер диких животных. Однако простым коллекционированием дело не ограничивалось. Хагенбек действительно очень любил животных, и, вероятно, именно поэтому решил, что животные в зоопарках не должны содержаться в тесных клетках, границами которых являются искусственные заборы и заграждения. Им необходимы просторные вольеры, ограниченные разве что естественными барьерами - водоёмами, скалами или деревьями.
Хагенбек и, правда, любил животных, а вот людей, видимо, не очень, поскольку по злой иронии именно ему принадлежала идея создания человеческих зоопарков. По сути, это были те же зверинцы с одним только отличием - в вольерах вместо животных содержались люди. Точнее, тогда их едва ли кто-то считал за людей - это были представители различных племён, которым не повезло попасться в руки исследователям (а по факту рабовладельцам) того времени.
В 1889 году Хагенбек привёз на родину в качестве живых экспонатов 11 жителей племени селк’нам с островов Огненной земли, и добро на это ему выдало правительство Чили. По большому счету человеческий зоопарк, созданный Хагенбеком, можно было назвать рабством за одним только исключением, что людей там заставляли не работать от зари до зари, а развлекать голодную до зрелищ европейскую публику.
Но чем это, собственно, лучше?! К слову, по отдельности, в качестве живых экспонатов, людей из диких племён, необычных и нестандартных, выставляли напоказ и раньше, но только Хагенбек (не зря же предприниматель) догадался превратить это в успешный и прибыльный бизнес.
Для новых обитателей зоопарка, жителей племени селк’нам, Хагенбек соорудил, так сказать, естественную среду обитания. Для них был построен просторный вольер со всей сопутствующей атрибутикой, в котором они должны были существовать как у себя на родине.
Человеческий зоопарк Хагенбека стал первым из множества подобных экспозиций, живые экспонаты для которых захватывались целыми семьями и ввозились в Европу и Америку из различных уголков света.
Так одним из самых известных живых экспонатов человеческого зоопарка 20 века был Ота Бенга, пигмей из Конго. В 1906 году он был привезен в Бронкский зоопарк города Нью-Йорка на потеху не самой умной публике. Почему не самой умной?
Да потому что американцы начала 20 века были уверены, что все пигмеи в буквальном смысле являлись детьми природы, то есть, понимали язык животных, разговаривали с растениями и деревьями и так далее. Поэтому и заставляли Ота Бенга вести себя соответственно... соответственно их представлениям о пигмеях: постоянно находиться в обществе обезьян, копировать их поведение, кривляться и прочее.
Также в "обязанности" Ота входила стрельба из лука, как имитация охоты, и проделывание всевозможных трюков опять же с обезьянами. Подобное зрелище пользовалось дикой популярностью у толпы. А на вольере самого Ота красовалась табличка: «Возраст 23 года. Высота 4 фута 11 дюймов. Вес 103 фунта. Доставлен доктором Сэмюэлем П. Вернером с берегов реки Касаи, Конго, Южная Африка. Выставляется каждый день в сентябре».
Если же оглянуться назад, задолго и до Ота Банга, и до человеческого зоопарка Хагенбека, много шума наделала Сара Бартман (она же Саарти Баартман) бушменская женщина, ставшая главной "звездой" человеческих зоопарков в Европе начала 19 века. Когда Саарти была совсем маленькой, её родителей убили европейские колонисты, а ее, совсем одну, привезли в Европу, и как редкую диковинку выставляли в зоопарках Лондона и Парижа.
Спустя какое-то время избалованной публике надоело смотреть на бушменскую девушку, и интерес к ней сошёл на нет. Когда Саартри перестала приносить доход, её продали в цирк уродов. Там она начала пить, заниматься проституцией, и очень скоро скончалась. После смерти ее гениталии, мозг (в заспиртованном виде) и скелет сохранили для истории. Так Саарти Баартман осталась экспонатом даже после смерти.
В России, к слову, человеческие зоопарки тоже были. Правда, в отличие от Европы, Россия никогда не занималась рабовладельческим бизнесом, и своих колоний, например, в той же Африке, у неё не было. Следовательно, и отношение к живым экспонатам было несколько иное - скажем так, правовое, подкрепленное документально.
С представителями той или иной народности заключался контракт, на основе которого они получали зарплату, их кормили, им выдавали одежду и обеспечивали определенными социальными гарантиями: например, больничным и пенсией. Такие человеческие зоопарки, в которых работали экзотические чужестранцы, в основном располагались в Санкт-Петербурге, Риге, Варшаве и Москве.
Существованию человеческих зоопарков на территории России есть и документальное подтверждение. Вот что вспоминал о них в 1896 году писатель Алексей Коноров: "«28 сентября посетил зоосад в Санкт-Петербурге. Зашел посмотреть дикарей – дагомейцев (ныне национальность в Бенине). Сперва проделывают военные эволюции под убийственную игру собственных музыкантов, которые трещали немилосердно руками по барабанам. Дикари небольшого роста, все части тела, кроме ног, закрыты, да иначе и невозможно при нашей сентябрьской погоде. Рёв и барабанный бой заставил даже некоторых уйти раньше окончания представления. Затем дагомейцы неистово плясали».
Помимо зоопарка в Санкт-Петербурге живые экзотические экспонаты демонстрировались и в Луна-парке на Офицерской улице. В 1912 году там даже была построена так называемая «Деревня сомалийцев» или «Деревня Сомали». Вот что писали о ней Санкт-Петербургские ведомости»: «Негры под светом электрических лампочек блестели, словно хорошо вычищенные гуталином. Сомалийцы демонстрировали танцы и метание копий. Вместе с тем зрители могли познакомиться и с традиционными африканскими ремёслами – в «деревне» имелись хижина сапожника, оружейника, резчика».
Помимо африканцев, интересовал петербургскую публику и быт народов Крайнего Севера, поэтому в город на Неве целыми семьями "на работу" приезжали ненцы и саамы. Приезжали зимой, и, разумеется, на оленях, а уезжали летом - так сказать, по окончании сезона. В Санкт-Петербурге покатушки на оленях пользовались большим спросом, и северянам удавалось неплохо заработать. К тому же, им не требовалось строить "этнические деревни". Они просто ставили свои чумы, где хотели. Даже на Дворцовой площади.
Вы, возможно, не поверите, но спрос на человеческие зоопарки продержался вплоть до середины 20 века. А, если быть точным, то до 1958 года, когда на Всемирной выставке в Брюсселе, «Expo-58», наряду с макетами электростанций, нашего «Спутника-1» и других достижений науки и техники, был продемонстрирован стенд с «дикарями» из Конго под общим названием «Примитивные народы». Выставка была разгромлена в прессе, и после этого человеческие зоопарки перестали существовать как явление.
Большое спасибо за лайк под этой статьёй!
Обязательно подпишитесь на мой канал, где ежедневно выходят мои репортажи, короткие видео и статьи об Азии, истории и путешествиях. Увидимся в следующей статье!